В Нижнем Тагиле заводчане 12 часов перешагивали через мужчину, которого сразил инсульт

Охранники проходной думали, что мужчина пьян.

Жизнь 43-летнего Бориса Рикерта, рабочего Нижнетагильского металлургического комбината, перевернулась в один день. Отпахав смену, крепкий мужчина отправился домой, где его ждали жена и дети. Но на проходной он онемел от резкой головной боли, а потом зашатался и упал. Борис пытался просить проходивших мимо людей вызвать «скорую», но губы уже не слушались. А охранники на проходной подумали, что работяга перебрал. Они оттащили его в сторонку к стене и накрыли одеялом. Через 12 часов медиков все же вызвали. Врачи сказали, что у мужчины случился инсульт.

МУЖИК СТАЛ ИНВАЛИДОМ

Когда Борис не пришел домой, его жена и мама начали поиски. Обзвонили больницы, морги, полицейские участки, но там ничего не знали. По нескольку раз в час набирали номер Бориса, но он не брал трубку.

— Боря пролежал без помощи всю ночь — 12 часов, только на утро сотрудники завода спохватились и вызвали врачей, — рассказывает мама Ирина Афанасьевна. — Они сначала подумали, что сын пьян, но запаха алкоголя не было. Тогда решили, что он под наркотиками. Жена звонила ему не меньше сотни раз! А Боря лежал и уже не мог говорить, но протягивал мобильник, давая понять: пожалуйста, помогите, ответьте жене! Но люди проходили мимо и, говорят, даже посмеивались. Три смены мимо него прошагало!

Когда жена Бориса Юля узнала, что муж попал в больницу, она тут же бросилась туда. Но в реанимацию ее не пустили. Врач вышел в коридор и сказал: «Состояние тяжелое, так что готовьтесь к похоронам».

Неделю Борис был между жизнью и смертью, но потом все-таки выкарабкался. Еще семь дней за ним наблюдали врачи и, когда состояние рабочего стало стабильным, его выписали домой. Сейчас Борис очень плохо говорит, потому что не слушаются мышцы лица, не ходит и самостоятельно может только садиться. При этом у него сразу начинает кружиться голова. Вдобавок ко всему, могучий когда-то мужик, рыбак и охотник, кормилец семьи впал в страшную депрессию.

— Мы уже думаем, что ему не только невролог, но и психолог хороший нужен, чтобы вытащить из этого состояния, — говорит нам Юля. — Я и мама всегда рядом с ним. Поддерживаем, как можем, надеемся, что он поправится. Друзья его тоже приходят. Но Борис переживает от того, что чувствует себя обузой. Мама говорит: «Все восстановится». А он отвечает: «Разве может что-то восстановиться на выжженном месте?»

РАБОТАЛ ЗДЕСЬ 20 ЛЕТ…

До сих пор никто из руководства металлургического комбината не пришел и не проведал, как чувствует себя мужчина, отдавший заводу двадцать лет своей жизни. Борис пришел на завод сразу, как только закончил техникум. Потом отслужил в армии и вернулся на прежнее место работы. В мартеновском цеху подготовки составов дослужился до старшего мастера. Когда цех закрыли, мужчину сократили. В Нижнем Тагиле найти работу трудно и, помыкавшись шесть недель, Борис снова пришел на завод. На этот раз сменным мастером в крупносортный цех. Именно там ему стало плохо.

— Мы не можем связаться с нынешним руководством цеха, где работал мой муж, — продолжает Юля Рикерт. — С этими хлопотами пока не до того было. Даже одежду Бориса из шкафчика не забрали. Его ведь в спецовке в больницу увезли. И машина, на которой он приехал, до сих пор на стоянке завода стоит. Как ее забрать, не знаем.

После того, как у Бориса случился инсульт, его семья стала бедствовать. Ирина Афанасьевна, заметно стесняясь, рассказала о своих трудностях, поспешив добавить, что жаловаться она не привыкла.

— На лекарства в месяц пять тысяч уходит. Я получаю восемь тысяч пенсии и еще шесть тысяч — моя зарплата лаборанта в педагогической академии. Юля не работает, получает пособие по уходу за ребенком. Хорошо — друзья мужа не оставляют в беде. Но материальная помощь нам бы, конечно, не помешала бы.

«КТО-ТО ЗА ЭТО ДОЛЖЕН ОТВЕТИТЬ!»

Шестилетний сын Бориса Максим в курсе, что случилось с папой, но держится молодцом. Он уже знает: слезы не помогут, а навредят — еще больше вгонят его отца в депрессию. 11-месячная Ксюша только-только научилась ходить и еще мало что понимает, но уже не пытается «разбудить папу». Девочка время от времени подходит и гладит его по руке, что-то ему говоря.

— Врачи утверждают, что мужу можно помочь, но нужен второй восстановительный период, — с надеждой говорит Ирина Афанасьевна. — На днях к нам придет невропатолог, еще раз осмотрит Бориса и, как мы надеемся, даст направление в екатеринбургскую больницу.

Пока мама и жена Бориса Рикерта хлопочут о здоровье главы семьи, его младший брат Павел, работающий полицейским, решил найти виновников трагедии. Если бы хоть кто-нибудь позвонил в «скорую» или сообщил о лежащем мужчине дежурному фельдшеру НТМК, Бориса бы не разбил паралич. Но врачей вызвали слишком поздно.

— Это чистой воды неоказание медицинской помощи, которое повлекло тяжкие последствия, — говорит Павел. — Кто-то же должен за это ответить!

Вчера брат Бориса написал заявление в прокуратуру и следственный комитет. Следователи начали проверку.

— Знакомые мужа рассказали, что в цехе, где он работал, недавно провели собрание, — горько замечает Юлия Рикерт. — И они решили не считать все то, что произошло с Борисом, несчастным случаем. Делают вид, что ни в чем не виноваты.

«Комсомолка» попыталась отыскать охранников, которые работали в ту ночь на проходной и не вызвали Борису «скорую». Но на проходной заявили, что «ничего не знают, ничего не видели, а значит, ничего не было». Тогда мы обратились за комментарием в пресс-службу НТМК.

— Не было таких случаев на территории проходной! — заявила сотрудница департамента по связям со СМИ.

— То есть это официальный комментарий? — уточнил корреспондент «КП».

На том конце трубки явно перепугались и сказали уже мягче:

— Вы сейчас в нашем фойе? Подождите на диванчике минут десять-пятнадцать. К вам спустятся.

Вместо пятнадцати минут корреспондента «КП» промариновали в фойе целый час. Возможно, время ожидания было бы большим, если б корреспондент не позвонил сам и не узнал, что «выйти никто не сможет, потому что все на совещаниях, а официальный ответ будет готов только на следующий день после обеда, потому что его нужно согласовать с высшим руководством».

В итоге официальный комментарий «Комсомолка» все-таки получила.

— 28 апреля один из работников НТМК был госпитализирован с предположительными симптомами инсульта. — рассказали в Департаменте по связям со СМИ НТМК. — За день до этого, отработав утреннюю смену, сотрудник по невыясненным причинам остался в цехе. Рабочие думали, что он был оставлен мастером для того, чтобы доделать работу. Утром начальник цеха обратил внимание на странное поведение сотрудника и направил его в здравпункт на медицинское освидетельствование. Работнику была экстренно оказана медицинская помощь, организована госпитализация.

Пострадавший был застрахован по программе добровольного медицинского страхования, которая действует при поддержке комбината. Работнику будут оказаны медицинские услуги согласно ДМС.

При этом комбинат готов рассмотреть возможность дополнительного оказания помощи в лечении пострадавшего, для чего необходимо письменное обращение родственников. До настоящего момента такого обращения не поступало.

Источник

  Информационный портал «Охрана РОССИЯ». При использовании материала гиперссылка обязательна.